Украина – Польша – Россия: возможны ли мир и единение?

I. Путь к украинско-польскому единению

Анализ взаимосвязей и усилий, направленных на достижение единения в украинско-польско-российских взаимоотношениях, очень хорошо коррелируется со второй частью съезда в Гнезно, которая напоминает об освободительной силе христианства, являющимся самым существенным элементом европейского наследия. Евроинтеграция не могла бы состояться, если бы не появилось стремление реализовать идею объединения народов.
Тем, что мы переживаем сегодня в объединённой Европе, мы обязаны людям с видением, которые в то время, когда ещё продолжалась война, искали пути единения между борющимися сторонами. Благодаря долгосрочному сознанию людей, насквозь пропитанных христианскими ценностями, произошло французско-немецкое и немецко-польское единение. Следует заметить, что во всех этих процессах Церкви играли и играют существенную роль.
Первым шагом в налаживании сотрудничества сразу после окончания Второй мировой войны, была встреча примаса Польши кардинала Августа Глонда и епископа Ивана Бучко, апостольского визитатора для греко-католиков в Западной Европе, 22 мая 1945 года в Папской коллегии Святого Иосафата, в Риме. Уже само это событие было исключительным, поскольку, как известно, митрополит Шептицкий умер за полгода до этого, 1 ноября 1944 года, а все остальные греко-католические епископы были арестованы и заключены в тюрьмы. О деталях разговора известно лишь то, что в его ходе обсуждалась потребность выработки модели взаимного сотрудничества в новом геополитическом контексте.

1) Первые декларации и попытки диалога
Следующей встречи иерархов наших Церквей надо было ждать более сорока лет. В октябре 1987 года, по инициативе Иоанна Павла II, епископы римско-католической и греко-католической Церквей собрались в Украинской и Польской коллегиях в Риме. Впервые тогда прозвучали знаменательные слова сначала из уст кардинала Юзефа Глемпа, что «мы являемся должниками друг друга, поскольку не сумели воплотить в жизнь поучение, исходящее из сообщества нашего святого крещения», а в ответ – со стороны кардинала Мирослава Любачивского была «протянута братская ладонь к братьям полякам в знак объединения, прощения и любви». К сожалению, учитывая геополитические обстоятельства, это событие не могло пробиться к сознанию широкой общественности.
Через десять лет после того события, уже во Львове, кардинал Любомир Гузар в присутствии миллионного собрания верующих признал, что «сыновья и дочери украинской греко-католической Церкви творили зло своим ближним собственного народа и других народов... Поэтому, от имени Украинской Греко-Католической Церкви хочу за них всех попросить прощения». Эти слова он повторил через три года, во время встречи с молодёжью в Лиднице: «...перед вами, дорогая молодёжь, хочу заявить, что мы просим вашего прощения и готовы простить всё то, что было нам совершено». Эти высказывания были созвучны со словами из поучения Иоанна Павла II, произнесённого во время его паломничества в Украину: «Пусть прощение предоставленное и полученное разольётся как благотворительный бальзам в каждом сердце». Слова кардинала Гузара и призыв папы не остались без ответа. Сразу после этого была создана комиссия по вопросам сотрудничества Синода Греко-католической церкви и Епископата Польши. На её первом заседании в Люблине была утверждена пастырская программа «заживления ран», делая акцент на ордене священников и на работе с молодёжью. Несколькими месяцами позже на Лычаковском кладбище во Львове епископы, духовенство и верующие совместно молились за Сечевых стрельцов и Львовских орлят, которые в 1918 году гибли в боях по обе стороны баррикад. К сожалению, эти инициативы переродились в какую-то длительную программу сотрудничества. Нужны были усилия с обеих сторон, чтобы слова и жесты дошли до совести, сердец и сознания всех поляков и украинцев, к чему тогда, кажется, наши Церкви ещё не были готовы. Иоанн Павел II, который украинско-польское единение трактовал как один из крупнейших вызовов своего понтификата, накануне 60-й годовщины Волынской трагедии в послании к кардиналам Юзефу Глемпу, Марьяну Яворскому и Любомиру Гузару в очередной раз писал, что «если Бог простил во Христе, то надо, чтобы верующие умели прощать друг другу взаимно нанесённые обиды и просить прощение за собственные ошибки».
Своеобразным ответом на этот папский призыв стало пастырское письмо греко-католических епископов к соседним друг другу братьям украинцам и полякам, призывающее к единению, без которого, как они писали, «наши народы не имели и не будут иметь в будущем перспектив для развития как в религиозной, так и политической плоскостях». Епископы задекларировали в письме, что это начало «тяжёлого и, кажется, не полностью всеми приемлемого процесса, цель которого – стать не столько политическим, сколько, прежде всего, духовно-религиозным единением». Дошёл ли этот призыв до польского и украинского общества, сложно однозначно ответить, поскольку, несмотря на провозглашаемые декларации всё ещё можно было услышать в Польше обвинения, что украинская сторона, в том числе греко-католическая Церковь, слишком слабо и неоднозначно отнеслись к несправедливостям, что пережили поляки. Кажется, это понятно, поскольку подобным образом украинцы всё ещё ощущают боль трагедии Голодомора – таким же образом в национальной памяти поляков осталась боль после трагедии на Волыни. Поэтому чрезвычайно важно и нужно было совместное послание Синода Греко-католической церкви и Епископата Польши, провозглашённое в июне 2005 года в Варшаве и Львове. Обе стороны, перекликаясь с польско-немецким посланием 1965 года, выразили тогда следующее: «Прощаем и просим прощения!» Поскольку это событие перекликалось с воззванием польских епископов к немецким, казалось, что оно принесёт подобные плоды во взаимоотношениях. Реальность оказалась намного сложнее. Если обмен письмами между польским и немецким епископатами стал актом, дающим импульс для построения лучших взаимоотношений между двумя народами, то голос греко-католических епископов Украины и римско-католических Польши не дошёл до сознания всех поляков и украинцев. Это обнаружили чрезвычайно бурные дискуссии в очередную годовщину волынских событий, а кульминацией оказался 2013 год. Вслушиваясь в общественные настроения по обе стороны границы, Синод Греко-Католической Церкви направил воззвание ко всем людям доброй воли, которое было прочитано в церквях в начале Великого поста, в Воскресенье всепрощения. В этом воззвании епископы утверждали, что «христианская оценка волынской трагедии как и несправедливости, вызванные ею, требуют однозначного осуждения», и нельзя никоим образом «оправдывать совершённые преступления, независимо от их мотивов, потому что любое убийство ломает Божью заповедь: "Не убивай!”» Горячая дискуссия, которая велась в то время, активизировала и другие среды с украинской стороны. Патриарх Филарет, глава Украинской Православной Церкви Киевского патриархата, направил письмо, в котором призвал к диалогу и прощению. Вышла в свет декларация украинских интеллектуалов, выражающих сочувствие тем, кто пережил лишения или погиб от рук украинцев на Волыни. На дискуссию вокруг волынской трагедии в Польше наложилась чрезвычайно напряжённая политическая ситуация в Украине и длительная подготовка к протестам в Киеве. А в Варшаве депутаты спорили о том, следует ли волынские события называть геноцидом, этнической чисткой с признаками геноцида. В этой горячей атмосфере появился целый ряд призывов к умеренному и взаимному единению. Как воззвание Волынского совета церквей, так и пастырское письмо Римско-католического епископата Украины и декларация Украинской православной церкви Московского патриархата показали, что вопросы украинско-польских отношений вновь стали очень актуальными, а процесс единения приобрёл новую динамику. В отличие от предыдущих лет, дебаты с украинской стороны получили экуменический характер, но оставался открытым вопрос: доходит ли на самом деле до сознания общества серия совершённых шагов? Иногда могло казаться, что настроения большинства людей меняли телевизионные трансляции с киевского Майдана, чем призывы епископов. К сожалению, политические события в Украине потекли совсем в другом направлении и ситуация изменилась диаметрально. Дискуссия в украинском обществе об украинско-польских взаимоотношениях перенеслась на российско-украинский конфликт.

2) Следующая годовщина волынской трагедии
Следует признать, что в этом чрезвычайно сложном контексте 70-й годовщины волынской трагедии в 2013 году, за пять месяцев до начала Революции достоинства в Украине, Епископату Польши и Синоду Греко-католической церкви удалось подготовить совместное воззвание. В отличие от предыдущих деклараций, в этот раз послание было подписано также председателем Римско-католического епископата Украины и главой Греко-католической церкви в Польше, которые представляли национальные меньшинства: польское в Украине и украинское в Польше. Впервые появилось утверждение, что «этнические чистки никогда не могут быть методом решения конфликтов между соседними народами, ни не могут быть оправданы политическими, экономическими или религиозными соображениями». В декларации также признаётся двусторонняя вина и просится прощение, а также осуждаются крайний национализм и шовинизм, которые привели к гибели тысяч людей. Послание заканчивается призванием к христианам Польши и Украины совместно свидетельствовать в объединяющейся Европе. Кажется, это послание, подготовленное в сложное время, сопряжённое с молитвой за жертвы, успокоило взбудораженные общественные эмоции, вызванные взаимными обвинениями и очень напряжёнными отношениями по обе стороны границы, которые к тому же подогревались извне. Наш путь до этого момента не был лёгким: мы дискутировали друг с другом о делах, замалчиваемых и закрытых коммунистической пропагандой. Дорога не была простой и потому, что шла в паре с процессом познания всей правды, которую тяжело было принять.
Старания кардиналов Мирослава Любачивского, Юзефа Глемпа, Любомира (Гузара) и архиепископа Юзефа Михалика, вдохновленных харизматичным папой Иоанном Павлом II, были почти пророческими. После более тридцати лет мы видим сегодня, какое великодушие и мудрость должны были они проявить, чтобы начать украинско-польский диалог. Мы замечаем, что их усилия не были напрасными, потому что процесс единения и сотрудничества пускает корни всё глубже и глубже. С этой дороги всё ещё надо устранять разные камни и препятствия, которые понаставляло нам прошлое. Временами эта дорога очень ухабиста. Так или иначе, начатый таким образом процесс требует действий на всех возможных уровнях и ступенях – в отношениях между иерархами, президентами, премьер-министрами и министрами, но, прежде всего, между людьми – жителями Польши и Украины. Это подтвердило наше совместное заявление в 2015 году, где была высказана надежда, что дело единения народов – украинского и польского – будет продолжено конкретным сотрудничеством, взаимным уважением, взаимопониманием и поддержкой.

3) Пора предпринимать конкретные шаги
Проявлением солидарности и конкретных действий со стороны Польши по отношению к украинскому народу стала молитва, а также духовная и гуманитарная поддержка в драматические времена войны. Период испытаний ещё больше сблизил наши народы и показал, насколько мы нужны друг другу. Поддержка, получаемая из Польши, была символическим увенчанием процесса, толчком к которому стали декларации, принятые в предыдущие годы. Думаю, что этими декларациями Бог готовил наши народы к тому, чтобы мы могли в такое важное время не только для Украины, но и для Европы, быть вместе как христиане и ближайшие соседи. То, что происходит в наших отношениях сейчас, является особым благословением Божиим и вместе с тем воплощением пророческого видения Иоанна Павла II об украинско-польском единении. Реальная общественная перемена или изменение отношений между народами являются процессом непростым, не одноразовым, не происходит внезапно, в течение недели, месяца или нескольких лет. Казалось бы, что призывы епископов из Украины и Польши, поддерживаемые Иоанном Павлом II, приносят мизерные результаты, однако, опыт показывает, что каждый раз появлялись ценные общественные инициативы, целью которых было преодоление препятствий во взаимоотношениях.
Команды украинских и польских историков из университетских центров в Украине (Львова, Киева, Луцка) и в Польше (Люблина, Варшавы и Кракова) начали совместные исследовательские проекты и выпустили много ценных трудов об украинско-польских отношениях. Создана международная комиссия, которая планирует выпустить совместный учебник истории. В течение ряда лет две значимые организации – Мировое объединение солдат Армии крайовой и Объединения украинцев в Польше – организовали цикл встреч «Польша – Украина: трудные вопросы», в результате которых опубликовано восемь томов статей о важнейших и одновременно самых болезненных проблемах. На государственном уровне Архивы Службы безопасности Украины и Министерства внутренних дел Польши выпускают совместные исследования, опираются на не известные до сего времени документы специальных служб. На приграничных территориях совместно почитаются места памяти, где покоятся украинцы и поляки – жертвы конфликта. Уже в течение нескольких лет на украинско-польской границе проходят Дни добрососедства. Действуют также Капитула польско-украинского объединения и комитет блаженного Емельяна Ковча, активного сторонника понимания. Вышли публикации на украинско-польскую тематику членов журналистского клуба «Без предубеждений». Имели место совместные мероприятия президентов Украины и Польши, такие как торжественное открытие кладбища Орлят во Львове или встреча в Павловке и Гуте Пеняцкой с украинской стороны и в Павлокоме с польской стороны, где почтили память жертв польско-украинского конфликта. Не менее существенным стало сотрудничество украинского и польского Институтов национальной памяти, а также мероприятия, проводимые организациями национальных меньшинств в обеих странах. Украинская и польская молодёжь записывают рассказы украинцев, которые спасали поляков во время конфликта; создан фильм «Простить всё зло», который пытается очистить болезненную историческую память. Это лишь некоторые из совместных действий, воодушевлённые декларациями, призывающими к единению.

4) Перспектива на будущее
В украинско-польских отношениях произошло много положительного, но были и явные провокации. Сложно даже иногда однозначно утверждать, какие факторы – негативные или позитивные – имеют большее влияние на общественное сознание и взаимоотношения. Это хорошо, что наши общества инициативу украинско-польского единения берут в свои руки, поскольку костёльно-церковная среда имеет иногда склонность к генерированию ксенофобских настроений. Сейчас со стороны наших Церквей необходимо привлечение больше светских людей, чтобы изменение во взаимном восприятии охватило как можно более широкие слои людей. Это постоянно требует принятия новых инициатив в разных плоскостях как церковной, так и общественной жизни. После тридцати лет совместных заявлений мы чувствуем, что не всё, что было провозглашено, стало выполняться. Мы должны много работать вместе, чтобы наши намерения не остались на бумаге, а были воплотимы в жизнь. Речь идёт не только о материальном сотрудничестве, что очень важно, но, прежде всего, о человеческих контактах, связях между приходами и неправительственными организациями наших стран. Когда люди взаимно познают и уважают друг друга, тогда слабеют предубеждения, стены и стереотипы разрушаются. Мы должны именно в этом духе делать в Польше и в Украине следующие шаги вперёд, чтобы дело единения не было инициативой только епископов, но чтобы мог произойти «всенародный сдвиг» и мы поняли, что свободная Украина необходима для свободной Польши – и наоборот. Нужно конструктивное сотрудничество в духе добрососедства в сфере церковной, общественной, культурной, политической и экономической. Исследованием и изучением сложного прошлого пусть займутся компетентные специалисты, зато общественные элиты должны сосредоточиться на будущем. Важно также, чтобы стремление к единению и взаимопониманию стало темой общественного обсуждения не только к очередной годовщине, но и в течение всего года. Нужна долговременная программа контактов и обменов украинской и польской молодёжи, возникающая из убеждения, что единение – это долговременный процесс реализации совместных проектов. В польско-германских отношениях за декларациями последовали инициативы снизу, что привело к распространению сообщества между государствами. Нынешняя ситуация должна призывать к открытой дискуссии о наших взаимоотношениях и формах сотрудничества, чтобы процесс единения мог обрести ещё большую динамику. В противном случае совместные декларации постепенно утратят своё значение и уйдут на задворки истории.

II. Украинско-российские отношения
Опыт, полученный во время строительства украинско-польского единения, может очень помочь в формировании дружеских отношений с россиянами. Глядя на нынешнюю ситуацию с перспективы французско-немецко-польских отношений после Второй мировой войны, мы видим, что для украинско-российского добрососедства нет альтернативы. Оба народа принадлежат к одному и тому же географическому ареалу Восточной Европы, и никто не изменит факта, что соседствуют друг с другом. Однако есть существенные препятствия идеологического характера, чтобы процесс единения мог сдвинуться с места.

1) Позиция России в отношении Украины
Российская власть отрицает право на существование украинского народа и его отдельной, собственной культуры. Особенно в последние годы высокие церковные и государственные мужи провозглашают, что украинцы и россияне – это один народ. Такойя тезис и позиция делают диалог невозможным, так как нельзя вести разговоры с кем-то несуществующим и кто не имеет собственной обособленности. Представители как государственной, так и церковной власти московского патриархата подвергают сомнению сам факт существования независимого Украинского государства. Само существование украинской государственности считается агрессией Запада и насилием над телом великого русского народа. Поэтому любые меры, направленные на уничтожение украинской независимости, считаются святым делом, которое дополнительно оправдывается теологическими взглядами. Это можно кратко проиллюстрировать утверждением, что, поскольку есть единый Бог в трёх лицах, так же существует единый русский народ в трёх неразлучных ипостасях: великорусской, белорусской и малорусской, то есть, украинской. В таких обстоятельствах диалог об объединении и признании обид, взаимно нанесённых друг другу, полностью заблокирован. Нынешняя власть Российской Федерации пытается реанимировать старые коммунистическо-геополитические постулаты, и в состоянии обвинить коммунизм в преступлениях не только в отношении русского и украинского народов, но также в отношении других стран – в том числе польского народа. Президент России объявил, что наибольшей драмой последнего десятилетия ХХ века был распад Советского Союза. Ситуация обострилась с начала агрессии России в отношении Украины в 2014 году. Россия по-прежнему декларирует, что война на Донбассе является внутренним конфликтом Украины. Агрессия же в отношении Украины имеет характер не только политический, но и культурный. Его основа – различные способы мировосприятия. Российские политические элиты представляют тип мышления, опирающийся на строительство «русского мира». Эта идеология «русского мира», по моему мнению, является последней легитимизацией через христианскую Церковь современного колониализма. Российская общественная пропаганда опирается на поисках союзов против влияний западного мира, что воспринимается как агрессор на территории жизненных интересов России. Эта идея должна служить созданию отдельной цивилизационно-исторической общности в великодержавном стиле, на территории, соответствующей просторам бывшей Российской империи. Поэтому реализация культурного проекта русскоязычного сообщества стала предлогом для объявления войны Украине сначала в Крыму, а затем на Донбассе. На практике военные действия ведутся параллельно с пропагандистскими, что заключаются в создании перенасыщенного образа врага, как внутреннего – «предателя народа», «пятой колонны» – которого надо ликвидировать, так и внешнего – «украинских фашистов», «киевской хунты» – описываемых языком ненависти. Иногда даже идея экуменизма воспринимается как поиск союзов с другими Церквями, особенно католической, как сотрудничество и сосуществование перед лицом одного и того же врага (агрессивный секуляризм, мусульманский фундаментализм и т. д.). Зато, по моему мнению, цель настоящего экуменизма – это поиск полного и видимого единства разделённой Церкви Христовой во имя веры в единого Бога, опирающейся на одно и то же святое крещение.

2) Перспективы достижения взаимопонимания
Можно ли в таких обстоятельствах говорить о российско-украинском единении? Как абсурдно бы это ни звучало, я считаю, что да, даже при нынешних, проводимых с таким цинизмом военных действиях. Откуда я черпаю такое убеждение?
Во-первых, Революция достоинства не носила националистического характера и не была антироссийской, потому что это был протест против насилия, коррупции и новой формы колониализма российской власти. Большинство участников Майдана пользовалось русским языком.
Во-вторых, проевропейский выбор украинского общества бросил вызов новой российской идеологии, но ни в коем случае не русскому народу, ни его культуре или Русской православной церкви.
В-третьих, около 60% солдат, умирающих за свободную и независимую Украину, русскоязычные. А российские философы и культурные деятели, не принимающие регресса российской политической системы в советской идеологии, приезжают в Украину, где чувствуют себя комфортно, поскольку их воспринимают и принимают как свободных граждан.
В-четвёртых, несмотря на официальную статистику, которая свидетельствует о 80-процентной поддержке в России современного политического видения российской власти, существуют, однако, значительные сомнения о её достоверности и объективности. В то время как возвращается советская система запугивания и принуждения, люди отвечают интервьюерам так, как бы они это делали во времена Сталина или Брежнева.
В-пятых, простые россияне не хотят войны с Украиной. Слишком глубоки ещё в людях раны, нанесённые Второй мировой войной. В дальнейшем бытует убеждение, что не важно, что будет, лишь бы не было войны.
Думаю, что подсознательный страх общества перед войной заставляет власть Российской Федерации скрывать присутствие российских войск в Украине и искать оправдания в других военных действиях, которые ведёт Россия.

3) Инициативы со стороны Греко-Католической Церкви
Как в таких условиях Церковь должна ответить на потребность в единении и построении мирного сосуществования? На сегодняшний день у нас нет удовлетворительного ответа. Однако хочу подчеркнуть, что в Украине христиане разных вероисповеданий, в том числе и Московского патриархата, рассчитывают на то, что именно Церкви будут лидерами справедливого мира и подлинного взаимопонимания. Примером этого может быть экуменическая концепция Украинской греко-католической церкви, которая провозглашает, что для единения нужно преодолеть взаимные предубеждения, эмоциональные травмы, неприятие и неприязнь путём выхода друг к другу и одновременно посылкой друг другу сигналов, что мы готовы взаимно обменяться извинениями: повиниться и принять извинения, независимо от величины вины с обеих сторон. Изданный украинскими греко-католиками документ можно считать своего рода программой экуменического движения в современной Украине. Во взаимоотношениях с Российской Православной Церковью, согласно экуменической концепции нашей Церкви, неотъемлемым является залечивание ран прошлого. Это может наступить в тот момент, когда, во-первых, будут однозначно признаны исторические обиды и ошибки, что позволит снять психологический груз прошлого и «оставить историю Богу».
Во-вторых, появится готовность к чистосердечному раскаянию и стремление к взаимному прощению, которое высвободит духовные сокровища обеих Церквей из неволи непрерывного мучительного припоминания исторического опыта.
В-третьих, стороны будут избегать враждебных действий и высказываний, которые могли бы вызвать или углубить взаимные предубеждения и недоверие.
В-четвёртых, следует начать поиски плоскостей доверия и сотрудничества на уровне отношений между Церквями и пастырской опеки над верующими московского патриархата и Украинской греко-католической церкви в России.
Со стороны Греко-Католической Церкви предпринимались шаги, нацеленные на налаживание сотрудничества с Русской православной церковью. В 1987 году Верховный архиепископ Мирослав (Любачивский), рискуя быть не понятым со стороны своих верующих и духовенства, которые всё ещё оставались в то время в подполье из-за преследования со стороны властей Советского Союза, направил письмо патриарху Пимена со словами взаимного прощения и любви к русскому народу и московскому патриархату. К сожалению, протянутая рука так и повисла в воздухе без ответа. Причиной сложившейся ситуации, как вспоминал сам архиепископ через много лет, мог быть факт, что прощая кого-то, кто этого акта не ожидает, можно его обидеть, потому что таким образом выдвигается ему обвинение в делах, в которых он сам не чувствует себя виновным или ответственным за них.

Следующая попытка начать диалог с Русской православной церковью имела место в 2006 году, в связи с 60-й годовщиной Львовского псевдособора, в ходе которого были ликвидированы украинские греко-католики путём принудительного включения их в русское православие. Письмо от имени Синода направил Блаженнейший Любомир. Послание почти полностью было посвящено взаимоотношениям, особенно незаконным действиям советской власти, приведшим к полному уничтожению церковных структур, а непокорные были подвергнуты преследованиям. Епископы возлагали ответственность за ситуацию на советскую тоталитарную систему, которая использовала русское православие как инструмент для ликвидации греко-католиков. Подписанты письма ожидали, что делегализация Церкви будет признана незаконным актом и будут начаты поиски возможностей для сотрудничества. В ответ председатель Отдела внешних церковных сношений Московского патриархата, митрополит Кирилл, нынешний патриарх, отверг предложение критической оценки Львовского псевдособора 1946 года и перечислил целый ряд проступков, за которые несут ответственность греко-католики. В конце он подытожил, что в сегодняшних реалиях Русская Православная Церковь не видит возможности нормализации взаимоотношений. Как видим из вишеуказанной переписки, оценка исторических событий с перспективы обоих сообществ оказалась диаметрально противоположной. Итак, нас ждёт ещё очень кропотливый труд ради выяснения разногласий, которые помогут признать вину и приведут к прощению между нашими Церквами и народами. Единение может быть построено только на правде, без замалчивания или затушевывания полученных обид, чтобы таким образом дать себе возможность их взаимно высказать, а потом искать компромисс и понимание.
Важной инициативой, направленной на урегулирование межконфессиональных дел, оказался проект под названием «Объединение в Европе – задача церквей в Украине, Беларуси, Польше и Германии», в котором принимают участие представители православной Церкви, римско-католической, греко-католической и евангелистских Церквей из указанных четырёх стран. Проект начат в 1995 году польско-немецкой комиссией по контактам, в которой принимают участие Евангелистская церковь в Германии и Польский экуменический совет. Встречи, конференции и консультации в рамках проекта проходят время от времени в Варшаве, Минске, Киеве, Одессе, Ялте и в Харькове.
В очень сложный для Греко-католической церкви период после Второй мировой войны экуменические переговоры между Апостольской столицей и Московским патриархатом велись без участия греко-католиков. Вместе с избранием нового папы, Иоанна Павла II, подход в значительной степени изменился. Под конец 1990-х годов состоялись первые встречи при участии делегаций Греко-католической церкви. Сначала в мае 1997 года в итальянском городе Бари, в рамках ежегодных встреч делегаций Апостольской столицы и Московского патриархата, а затем под эгидой фонда «Pro Oriente» в 1998 году в Вене, при участии Верховного архиепископа Любомира Гузара и епископа Августина Маркевича из Украины. Это были первые шаги по преодолению взаимных предубеждений и недоразумений, и следующий шаг в сторону равноправия греко-католиков в католическо-православном диалоге. К сожалению, на этих двух встречах диалог и завершился. Возможно, декларация, подписанная папой Франциском и патриархом Кириллом в Гаване, в очередной раз без участия греко-католиков, склонит Московский патриархат к большей открытости, поскольку в декларации появилось утверждение, что «православные и греко-католики требуют единения и поиска взаимно приемлемых форм общежития».

4) Единение в контексте военных действий России
Должно ли появиться в контексте вооружённых действий, что ведёт Россия в Восточной Украине, стремление к уменьшению напряжения в российско-украинских отношениях и взаимному прощению и единению? Наверное, да. Но сначала должна быть прекращена вооружённая агрессия, нормализованы отношения на межгосударственном уровне, и только тогда речь пойдёт о единении между людьми.
Со стороны России нужно осознание всех совершённых ею обид соседним народам, а это в сложившейся ситуации представляется маловероятным. В российском информационном пространстве господствует убеждение, что Россия никогда не была агрессором и вела войны исключительно «освободительные», включая нынешние действия в Крыму и на Донбассе. Православная церковь пока не в состоянии сыграть роль, подобную той, какую выполняла Католическая церковь в немецко-польско-украинском единении, учитывая её союз с российской властью, инструментализацию Церкви во имя пропаганды «русского мира», а также концепцию экклезиологического единства, которое понимается как полное подчинение.
Несмотря на такие различия, весь драматизм ситуации и мучительные переживания, надо искать пути к восстановлению более широких добрососедских взаимоотношений между нашими Церквами, народами и государствами. Россияне смотрят на историю отношений с соседними государствами с собственной перспективы, не замечая часто периодов, обозначенных горьким переживанием обиды.
С нашей стороны Всеукраинский совет Церквей и религиозных организаций, который объединяет почти 20 вероисповеданий и религиозных христианских, еврейских и исламских общин во всей стране, в 2014 году обратился с воззванием к российским христианам, чтобы они не верили пропаганде враждебности, потому что украинский народ дальше хочет строить с Россией дружеские и братские взаимоотношения. Для обоих наших народов важно, чтобы эти очень сложные и мучительные переживания последних лет не стали поводом для утверждения неприятия, а чтобы они послужили очищением, которое смогло бы помочь начать сложный, но вместе с тем столь необходимый путь взаимного прощения обид, как на политическом, так и на культурном или конфессиональном уровне. Оба наших народа признают основополагающие ценности христианского этноса, то есть любовь, прощение и единение, поэтому нельзя жить в изоляции или в состоянии непрекращающейся вражды друг с другом.
Поляки, у которых много схожих переживаний в отношениях с русскими, начали движения, цель которых – определение и упорядочение взаимоотношений. В течение нескольких лет на международном уровне работает Центр российско-польского диалога и согласия, создающий и поддерживающий мероприятий, проводимые в Польше и в России, в пользу диалога и взаимопонимания. В рамках этого проекта регулярно происходит обмен делегациями молодёжи, предоставляются стипендии на обучение в польских высших учебных заведениях. В 2012 году председатель Епископата Польши и Московский патриарх подписали документ, призывающий к развитию диалога и польско-российскому единению.
Если одна из сторон в польско-украинско-российских отношениях будет перебрасывать весь груз ответственности на другую сторону или отрицать её суверенность, найти взаимопонимание будет невозможно. Первый шаг в процессе единения наших народов и Церквей должен делать не тот, кто больше провинился, а скорее тот, у кого больше духовной силы и кто более открытый. Мы видим трудности в наших отношениях, но мы должны идти вперёд. Единение как пророческий акт, который состоялся сначала в Западной Европе, затем в Центральной, а в последние годы между Украиной и Польшей, должен идти дальше на Восток – но свободно и без принуждения, потому что мир, достигнутый под давлением, будет фальшивым и только заморозит продолжающийся конфликт, сохраняя его скрытым. Поэтому, по моему убеждению, несмотря на огромные трудности, мир и единение между Украиной, Польшей и Россией не только возможны, но даже необходимы.

† Святослав
 

С польского перевела Люда Бублик
Фото: Андрей Кирчив